Что тут делать? Правда жизни в период расцвета соцреализма добралась до самых укромных, самых интимных мест. Торжественно сдернутое в момент открытия памятника полотно, пришлось натягивать заново. Под его покровом приделали яйца. Да такие, чтоб уж на этот раз ни у кого и тени сомнений не возникло относительно половой принадлежности скакуна – огромные, монументальные, гиперреалистичные каменные яйца. С такими яйцами в живой природе не обитают. А вдруг, случись такая аномалия, - в пору обращаться к ветеринару. Потому как - скакать мешают. Даже стоящие по обе стороны от коня матрос с красногвардейцем не в состоянии своими мощными фигурами заслонить лошадиные гениталии. Они до такой степени, что называется, перетягивают на себя одеяло, приковывают внимание, завораживают и уже не отпускают ваш взгляд, что заслоняют собой всю скульптурную композицию. Все делается, как бы не резким, а в фокусе получаются одни лишь яйца. Зато Семен Михайлович, говорят, остался доволен.
С тех пор ни одно поколение ростовчан назначало встречи, приглашало на свидания, томилось в ожидании возлюбленных - здесь, у памятника - «под яйцами».
Как-то оказавшись неподалеку от памятника Юрию Долгорукому, в Москве на Тверской, я специально подошел поближе. Из чистого любопытства. Как и предполагалось: вторичность первичных половых признаков очевидна. На удачу скульпторам, Юрий Долгорукий по уважительной причине не смог присутствовать на открытии монумента в его честь и внести необходимые коррективы.
А вот статуя Пегаса во дворе ростовского Союза писателей (теперь уже бывшего) и вовсе без яиц. Хотя, будь у нее такие яйца, как у буденновского скакуна, не знаю, как насчет вдохновения, но крылья бы не пригодились точно. Но его уже там давно нет. Улетел куда-то. Рад, наверное, был, что оказался «безъяйцевым».